Про фольклор, частушки.
Взято отсюда:
Два слова заменил. По ссылке в оригинале остались.
Если что пропустил, просьба к модераторам заменить слова.
Если будет расмотрено, что текст совсем не подходит к теме форума и раздела, то можно удалить.
Нашему факультету практика тоже полагалась, правда, в 90-е, за неимением средств, нас не отправили в села собирать фольклор, как предыдущие первые курсы. Вместо этого весь частный сектор города разбили на участки и велели бродить по ним в поисках народных песен, частушек и сказок. Мне и одногруппнице Ирочке достался абсолютно стремный район так называемого "шанхая". Попытаюсь объяснить, что это такое. В общем, когда-то давно народ массово строил хатки из говна и веток безо всякого плана, как придется и где придется. Понятное дело, что даже в относительно благополучные советские времена в таких местах обитала публика не так чтобы сильно цивилизованная. А уж в 90-х, когда в упадок приходило все подряд, можете представить степень нашего охренения от окружающего пейзажа. Я-то еще ничего, а вот профессорская дочь Ирочка аж мяукать от ужаса начала.
Ну вот, значит, выперлись мы на кривую улочку, по обеим сторонам которой теснились полуразваленные хатки за покосившимися заборами, и принялись осматриваться на предмет носителей и хранителей фольклора. Алкашей, тусовавшихся у магазинчика, к таковым вряд ли можно было отнести - скорее, я причислила бы их к миру фауны. Попытки пообщаться с немногочисленными бабусями, восседавшими на лавочках у ворот, заканчивались немедленным паническим бегством последних.
Тут, на счастье, я заприметила старушку, этакого божьего одуванчика, которая, согнувшись в три погибели, с помощью двух палок ковыляла из магазина. Прикинув, что жертва от нас убежать не в состоянии, я рванула в ее направлении. Бабка, несмотря на болтливость, знание народных песен, поговорок и потешек начисто отрицала и упорно желала говорить на тему "пенсию плОтють маленькую и невовремя".
- Ну, а хоть частушки-то вы знаете? какие-нибудь? - не сдавалась Ирочка.
- Та какие частушки, деточка, - отнекивалась бабка, - я ото в магазин пошла, тож хлеба купила, рису... ото ж пенсию задержують...
Тут я вспомнила, что руководитель практики сказал, что одна матерная частушка идет за три, и наугад закинула:
- А матерные?
- МатЁрные? - чрезвычайно оживилась бабка.
И тут этот согнутый пополам божий одуванчик, одной ногой стоящий в царствии небесном, дребезжащим старческим голосом исполнил следующее:
Шла я городом Москвою,
Меня стукнули доскою,
Я стою и охаю,
А прохожим пофигу!
На пение повылазили другие бабки, каждая из которых радостно исполнила по две-три частушки, тоже исключительно непристойных. Я едва успевала записывать. Потом к тусовке присоединились алкаши, самый задрипанный из которых залихватски спел:
Эх, я иду донбасской кручей,
Хороша моя земля,
Хер стоит на всякий случай,
И в кармане три рубля!
Затем кто-то позвал деда Мишу, который вышел с аккордеоном, и бодрые старички принялись исполнять такую чудовищную похабень, от которой у меня, что называется, уши в трубочку свернулись. Профессорская дочь Ирочка в состоянии культурного шока привалилась к забору и могла издавать только нечленораздельные звуки. Я исступленно строчила в блокноте. Под конец кто-то побежал за самогоном, и, когда мы покидали "шанхай", песни и пляски под аккордеон были в самом разгаре.
Практику мы сдали успешно - руководитель был в диком восторге. Собранный этнографический материал я переписала для себя в тетрадку, куда, со временем, стала добавлять студенческий фольклор, в том числе и надаписи с парт в больших лекционных аудиториях. Там тоже был, так сказать, полет мысли и очень заковыристая непечатная лексика.
Увы, после второго курса я неосторожно привезла эту тетрадь домой, где на нее наткнулась моя высокодуховная маман. Разумеется, она ее уничтожила. А жаль, ведь на память я все не помнила. Сейчас, пожалуй, можно было бы книгу издать - почти все 96 листов были исписаны мелким почерком...